Игорь Владимирович Меликов: В нашей семье День Победы всегда был Днем Памяти

Автор книги «Ополченье, где ты? Отзовись!..», почетный член поисковой группы «Победа» Балашихинского городского отделения «Боевого братства» Игорь Владимирович Меликов, детство которого выпало на годы Великой Отечественной войны, 9 Мая на своих страницах в соцсетях рассказал о пропавшем без вести в 1941 году отце-ополченце и о Дне Победы 1945 года.

В нашей семье День Победы всегда был днем Памяти. Наш отец летом 1941 года ушел добровольцем в народное ополчение Москвы, воевал во 2-й дивизии Сталинского района. Пал без вести, скорее всего, на восточном берегу реки Вязьмы. Его 1284-й полк был оставлен в этом месте для обеспечения прорыва из Вяземского котла 11 - 12 октября двух других полков дивизии и остатков 19-й Армии генерала Лукина в районе села Богородицкое. Сейчас в этом месте большой мемориальный комплекс, памятник-стела, музей «Богородицкое поле».

А Поклонный крест и Стену памяти полку отца и воевавшему в нем батальону ополченцев из подмосковной Балашихи установили поисковики группы «Победа» Балашихинского городского отделения «Боевого братства». К сожалению, до сих пор судьба ополченцев этого полка остается неизвестной. Хотя командир полка Николай Николаевич Герасимов, кадровый офицер, где-то с кем-то вышел из окружения, воевал, получал награды и повышения, но послевоенная его судьба неизвестна…

Мой старший брат Юрий, которому в конце войны было 12 лет, в своих воспоминаниях детства, записанных им в 2003 году для семейного пользования, так описывает день 9 мая 1945 года (мы жили в Кадашах, в самом центре Москвы):

«Хорошо помню День Победы. Накануне вечером, 8 мая 1945 года, все напряженно ждали сообщения по радио о капитуляции Германии, ведь Берлин был взят еще 2 мая. Завершение войны, сбрасывая колоссальное напряжение четырех военных лет, в то же время как бы проводило черту, отделяя выживших от погибших. Мама плакала. Днем мы все втроем ходили в столовую при школе № 7, а вечером пошли к Красной площади смотреть салют. Кстати, салют был еще и днем 9 мая в честь освобождения Праги. Однако, увидев столпотворение на Красной площади, мы туда решили не протискиваться. Мама долго уверяла себя и нас с братом, что отец еще может объявиться после освобождения из возможного плена и последующих наших лагерей (слухи о переправке освобожденных из немецкого плена наших солдат в советские концлагеря ходили в народе). Но в то же время она, по-моему, осознавала призрачность таких надежд после Смоленско-Вяземской «мясорубки» 1941 года. Признаюсь, что у меня была своя, полумистическая, версия судьбы отца на войне. Еще во время войны мне снился повторяющийся сон: на каком-то темном пустыре я вижу одинокую фигуру человека, который вдруг взмахивает обеими руками и корчится, будто расстреливаемый. Я для себя сделал вывод, что это была весть о гибели отца. Маме, да и вообще никому, я об этом, конечно, не говорил».

Кстати, памятник «Павшим без вести солдатам без могил» на территории Музея Победы в Москве на Поклонной горе чем-то напоминает это детское видение…